И так утром

На этой картине — будто запечатлён сон в полумраке забытой комнаты. Обнажённая фигура женщины вытянута на столе, как струна, растворяясь в пространстве и времени. Её тело теряет чёткость границ, становясь частью мебели, частью воздуха, частью стены. Всё вокруг — зыбко, как будто написано на запотевшем стекле: розовые стены, открытая дверь, два табурета и безмолвное полотно на стене.

Композиция дышит тишиной и хрупкой отрешённостью. Это пространство — не комната, а состояние. Здесь нет случайных деталей: каждая форма — отзвук внутреннего мира. Легкий сюрреализм подсказывает, что всё происходящее — не сцена, а метафора. Быть может, о стремлении к свободе — и невозможности её. Быть может, о покое, который приходит только во сне.

Картина говорит мягко, но настойчиво — о размытых границах тела и духа, о человеческой уязвимости и странной гармонии, возникающей на стыке реальности и забвения.